Почему человек уходит из Церкви?
Интервью для журнала «Альфа и Омега», август 2012
Почему человек уходит из церкви? Дело ли в том, что он в нее не входил, дело ли в церковной общине, в том, что нет условий для духовного роста?
Когда человек входит в Церковь, то ему от лица Церкви даются определённые обетования. Главное из них – что он обретёт Христа, и в Нём – счастье и бессмертие. Жаждая и ожидая этого, вступивший в Церковь человек принимает на себя весь уклад церковной жизни. Проходит год, другой, третий… десятый – и для жизни во Христе внешнего уклада церковной жизни оказывается недостаточно. Оказывается, что хождение в храм, соборное и личное молитвословие, церковная дисциплина и даже участие в Таинствах – всё то, что составляло содержание церковной жизни для человека во все эти годы – вовсе не цель церковной жизни, не её суть. Всё это – не более чем средство для того, чтобы христианин жил и возрастал во Христе. Да, на первых порах необходимо усвоить себе и встроить себя в традиционные церковные рамки. Но эта самая «первая пора» проходит – и оказывается, что современная церковная жизнь ничего не может предложить для дальнейшего духовного роста христианина. И здесь дело даже не в крайней неразвитости общинной жизни, а в отсутствии должной церковной педагогики. Получается, что человек не переходит естественным порядком из первого класса во второй, из школы в институт – а из года в год ходит и ходит в один и тот же третий класс. Мало того, я дерзну сказать, что современный уклад церковной жизни даже и препятствует человеку возрастать во Христе. Ведь когда христианин взрослеет в Церкви, ему объективно требуется всё большая свобода, всё большее доверие и уважение как к члену Тела Христова. А у нас со свободой, с доверием и уважением очень плохо дело обстоит – прежде всего в обществе, а потом, как следствие, и в церковной жизни.
Поясню сказанное примерами. Церковная идеология предлагает вступившему в Церковь человеку осознать себя грешником. И действительно, для правильного христианского устроения необходимо видеть и свои грехи, и общее падение человеческого рода. Итак, мы увидели это и осознали. Что дальше? Всё более и более углублять такое видение, – отвечает нам наша церковность. Вот человек и углубляет год за годом, а потом ему это надоедает. Точнее сказать, даже не надоедает, а его христианская совесть и нравственное чувство сначала робко, а потом со всё большей и большей силой говорит: здесь – неправда, не в этом дело, не в этом суть христианства! В чём же? Человек хватается за книги и читает в них о высотах исихазма, Иисусовой молитвы, созерцания Божественного света… но увы, к нашей жизни это всё не имеет отношения и практически осуществимо быть не может. Вот и получается пустое пространство между попытками убеждения себя «я – хуже всех» и книжных высот православно-эллинистической созерцательной мистики.
Ещё пример. Христианин, опытно постигая христианскую жизнь, убеждается, что хотя он и грешник, но Бог его безмерно любит и относится к нему с отеческим доверием и уважением. Более того – этот драгоценный опыт включает в себя и очевидное убеждение и видение того, что ровно так же Бог относится и ко всем другим людям. Совесть говорит христианину, что Бог не оставляет Своей любовью и благодатью никого, а тем более христиан, пусть даже и инославных. Но тут же восстаёт против этого православная общественность, и, размахивая сочинениями святителя Игнатия (Брянчанинова), который для многих заменил и подменил собою вселенское богатство православной мысли, кричит: только мы! только мы! остальные будут в аду! Современная православная идеология запрещает православному христианину относиться к другим людям так же, как его Бог. Он должен считать единственной носительницей истины то толкование Православия, которое предлагает ему постсоветская российская действительность. Для православного не существует тайн Божиих – Бог действует так, как велит Ему действовать православная идеология. Она уже знает, кого Бог спасёт, а кого нет, кого пошлёт в ад, а кого нет. Отцы Церкви (за исключением свт. Игнатия) этого не знали и в благоговении умолкали перед судьбами Божиими, а современные русские православные это точно знают.
Вот и получается: как возрастать во Христе не гениям духовной жизни, не пустынникам Макариям Великим и Серафимам Саровским, а современному «обычному» христианину? Как согласовать возникающий подлинный духовный христианский опыт с агрессией и триумфализмом сегодняшней православной среды? На это наша наличная церковная действительность не отвечает, а при этом продолжает связывать человеку совесть разнообразными запретами, долженствованиями, мнениями, идеологемами, политиканством, а то и прямым безрассудством, кликушеством и магизмом. Поэтому нравственно и духовно чуткие люди от такой «церковности» страдают, а в крайних случаях от неё отходят.
В большинстве интервью на эту тему обычно говорится, что человек неправильно вёл церковную жизнь, потому и не понял её сути. А кто объясняет человеку, как правильно вести церковную жизнь? Где можно получить руководство? Ведь и духовники обычно максимум, если найдут время для не самой быстрой исповеди. Как правильно начинать свой путь в Церкви? Как его продолжать, что именно делать, чтобы не совершить ошибок?
Я полностью соглашусь с этим тезисом. Но только с тезисом – не с тем, что обычно за ним следует. Обычно считается, что правильно вести церковную жизнь – значит как можно строже поститься, желательно достигнув буквальных указаний Типикона о неядении. Исполнять все молитвенные правила, идеалом ставя ежедневное, утром и вечером, посещение богослужения, прочитывание минимум трёх канонов и акафистов и положенных на данный день зачал из Евангелия и Апостола, святоотеческих и житийных чтений. Читать только Святых Отцов, главным из которых иметь уже упоминавшегося свят. Игнатия (Брянчанинова). Причащаться только с величайшим благоговением, признаком которого будет вычитывание-пощение положенного в течение недели (ну, в крайнем случае, из снисхождения к немощи, три дня). Никакому «внутреннему благоговению» не верить – это прелесть. Телевизор не смотреть, светскую литературу не читать, музыку не слушать (особенно нельзя слушать Моцарта, потому что он был масон), бороды не стричь, детей рожать сколько Бог даст, Запад и либерализм осуждать, Византию почитать, православную монархию считать необходимым для Церкви явлением. Ну и так далее. Конечно, понять суть такой вот церковной жизни более или менее адекватному человеку очень сложно. Но к счастью, как раз подлинно церковной жизнью такое мировоззрение не является.
Но что же такое – подлинная церковная жизнь? Кто объяснит, как правильно её вести? На самом деле на это просто ответить. Объяснит это, например, Апостол Павел:
По данной мне благодати, всякому из вас говорю: не думайте о себе более, нежели должно думать; но думайте скромно, по мере веры, какую каждому Бог уделил. Ибо, как в одном теле у нас много членов, но не у всех членов одно и то же дело, так мы, многие, составляем одно тело во Христе, а порознь один для другого члены… Любовь да будет непритворна; отвращайтесь зла, прилепляйтесь к добру; будьте братолюбивы друг к другу с нежностью; в почтительности друг друга предупреждайте; в усердии не ослабевайте; духом пламенейте; Господу служите; утешайтесь надеждою; в скорби будьте терпеливы, в молитве постоянны; в нуждах святых принимайте участие; ревнуйте о странноприимстве. Благословляйте гонителей ваших; благословляйте, а не проклинайте. Радуйтесь с радующимися и плачьте с плачущими. Будьте единомысленны между собою; не высокомудрствуйте, но последуйте смиренным; не мечтайте о себе; никому не воздавайте злом за зло, но пекитесь о добром перед всеми человеками. Если возможно с вашей стороны, будьте в мире со всеми людьми. Не мстите за себя, возлюбленные, но дайте место гневу Божию. Ибо написано: Мне отмщение, Я воздам, говорит Господь… Не будь побежден злом, но побеждай зло добром (Послание к Римлянам, гл. 12).
Вот ещё Апостол Павел: Мы, будучи сынами дня, да трезвимся, облекшись в броню веры и любви и в шлем надежды спасения, потому что Бог определил нас не на гнев, но к получению спасения через Господа нашего Иисуса Христа, умершего за нас, чтобы мы, бодрствуем ли, или спим, жили вместе с Ним. Посему увещевайте друг друга и назидайте один другого, как вы и делаете. Просим же вас, братия, уважать трудящихся у вас, и предстоятелей ваших в Господе, и вразумляющих вас, и почитать их преимущественно с любовью за дело их; будьте в мире между собою. Умоляем также вас, братия, вразумляйте бесчинных, утешайте малодушных, поддерживайте слабых, будьте долготерпеливы ко всем. Смотрите, чтобы кто кому не воздавал злом за зло; но всегда ищите добра и друг другу и всем. Всегда радуйтесь. Непрестанно молитесь. За все благодарите: ибо такова о вас воля Божия во Христе Иисусе. Духа не угашайте. Пророчества не уничижайте. Всё испытывайте, хорошего держитесь. Удерживайтесь от всякого рода зла (1 Послание к Фессалоникийцам, гл. 5).
Пожалуй, этого достаточно для объяснения того, что́ есть настоящая церковная жизнь. Дальнейшее разъяснение этого предмета даётся в книге под названием «Священное Писание», особенно Нового Завета. И начинать свой путь в Церкви, по моему глубокому убеждению, нужно именно с углубления в эту самую книгу. Что же касается духовников – то дело ведь не в том, сколько у них есть времени на общение с паствой, а в том, что они говорят и советуют в это самое время. Всё здесь упирается, как я уже сказал, в отсутствие церковной педагогики. Если духовник из года в год поступает в один и тот же четвёртый класс – значит, и чада его все будут из года в год оставаться в третьем классе.
А что делать, чтобы не совершать ошибок? Не называть белое чёрным и чёрное белым потому, что «так батюшка велит», или потому, что так «православно». Не бояться совершать ошибок, быть честным перед самим собою, уповать на Бога, молиться Ему и любить Бога и ближнего. Тогда и наши ошибки Господь обратит нам на пользу.
